В то время каждый зарабатывал, как мог, в том числе и проводники. Убеждать их взять безбилетника за разумную цену - это все равно что вести переговоры с Дьяволом за спасение своей души.
Мы с бабушкой часто ездили в Оренбург. Конечно же, не из-за жизни красивой. То был жестокий конец 90-ых. Бабушка привозила оттуда знаменитые пуховые платки. Для того времени, удовольствие не из дешевых. Ей заказывали с предоплатой и она отправлялась в путь. Благо, там жила ее сестра Гульжан апай, поэтому жить было где. Это был самый выгодный «бизнес» в жизни бабушки, чистый прибыль которого доходил до 1000 тенге с одной поездки. И конечно, она часто брала меня с собой.
Ехать два дня, если с пересадкой. Билеты на поезд мы не брали, ездили «зайцем», как и миллионы других казахстанцев, еле-еле сводивших концы концами. В один из поездок, мы почему-то решили исполнить просьбу тети Тани, дочери Гульжан апай, и привезти ей котенка. Тимоша был полуторамесячной тихоней моей собственной кошки Джерри. Так получилось, что все немногие поезда в сторону Оренбурга пребывали на станцию Новоказалинск (ныне Айтеке би) к полуночи или после полуночи. Бабушка старалась экономить на всем, поэтому и на вокзал мы отправились засветло, пока ездили автобусы, а потом ждали по три-шесть часов. В моей бабушке меня восхищало одно - «буддистское» терпение, которое, правду говоря, действовало только на ожидание поездов (теперь я понимаю, в кого я пошел, получая удовольствие от ожидания самолетов). Во многих других случаях она была крайне нетерпеливой.
Но поезда дождаться было мало. В то время каждый зарабатывал, как мог, в том числе и проводники. Убеждать их взять безбилетника за разумную цену - это все равно что вести переговоры с Дьяволом за спасение своей души. Контролеров в то время не было, но мы все равно были «проблемными» пассажирами, потому что намеревались пересечь границу. Если бы пограничники нас поймали, проблемы были бы не только у нас, но и у проводника. Поэтому каждая поездка - это величайший квест, который стартует с перрона вокзала. 15 плацкартных вагонов. Бабушке предстояло за 15 минут стоянки поезда, убедить хотя бы одного проводника одного из этих вагонов в том, что мы не доставим ему проблем. Бывают и истерики…, когда до отправления остаются считанные минуты, а тебя никто не берет. В этот день, после 10 минут марафона, нас согласился взять один проводник на условиях, что никаких условий не будет.
До станции Шалкар мы спали в тамбуре. Потом нам дали одно верхнее боковое место. Когда поезд приближался на станцию Соль-Илецк, проводник закрыл нас в туалете, чтобы скрыть от российских пограничников. Мне казалось тогда, что опаснее нарушителей во всем мире не найти. Мало того, что у бабушки не было разрешений от мамы на то, чтобы забрать меня - несовершеннолетнего - за границу, так еще у нас не было справки от ветеринара на животное. И это не считая того, что мы в принципе, пересекаем границу незаконно. Но в тот момент я об этом не думал. Я думал лишь о том, как сильно воняет этот туалет. Ну а Тимоша вообще ни о чем не думал - он сладко спал на моем плече. Мы с бабушкой клевали носом, потому что поезд стоял в этой станции больше часа, но спать себе не разрешали. Когда же мы наконец услышали шаги военных, мы взобрались на унитаз, чтобы не отбрасывать тень на пол, которую в принципе видно из-за решетки в нижней части дверей туалета. Замерли наши сердца. Замер весь мир. Слава Богу, ни один из пограничников не захотел заглядывать в туалет. Пронесло, в общем. Эти прятки в туалете запомнятся на всю жизнь.
Вообще так поступали многие. Некоторым удавалось пройти незамеченными, других же находили. Мы даже не жаловались. Знали - времена тяжелые. В пути в Соль-Илецк, когда я лежал на верхней боковой (в то время, когда бабушка, внизу, клевала носом у ног пассажира с билетом, как и десяток других безилетников в этом вагоне), мимо проходил казахстанский полицейский. Он увидел котенка, погладил его, улыбнулся мне и пошел дальше. Он знал все: и то, что бабушка едет с внуком без разрешения матери, и то, что у котенка нет ветеринарной справки. Но ничего не сказал. А говорить и нечего, на нищих не наживешься. Так, худо-бедно, но до Оренбурга мы добрались. Когда мы дошли до двора бабушки Гульжан, я выпустил Тимошу на покинутую детьми песочницу. Котенок быстро побежал, вырыл себе ямку и долго сидел, беззаботно оглядываясь вокруг. Я был очень благодарен этому коту: за полтора дня он ни разу не капризничал, не просился в туалет, не просил кушать или попить. Вытерпел все! Прямо как и мы, потому что понимал, времена были тяжелые… :)
Сегодня моей бабушке исполнилось бы 76 лет…
Write a comment